"Глупый Эрик! Опять ты ничего не видишь!" - кажется, куколка заигралась. Эти мысли пролетали в голове каждый раз, когда Напасть проходил мимо нее и не замечал. Странно, обычно он довольно быстро находил ее, во всяком случае, быстрее, чем сегодня. Разве что потом ловил дольше, чем искал. Конечно, можно предположить, что Фортуна вполне может спрятаться от него в каком-нибудь трудно доступном месте? Но нет, этот скользкий тип не побоится ничего, чтобы насолить кому-нибудь, а уж поймать эту проказницу - это одна из жизненных целей в последнее время.
Конечно, все это весело, но такие игры уже наскучили, нужно было что-то новое придумать. К тому же, каждая попытка Напасти предпринять какие-то меры против баловства Фортуны заканчивалась весьма плачевно. "Кому-то нужна капелька удачи?" - тихо хихикала Присцилла, затаившись за одним из шатров. Хотя, даже если она будет сидеть на самом видном месте - Эрик не заметит, он вообще многого не видит!
И почему она решила сегодня спрятаться от Эрика? Ах да, кажется, он что-то говорил о Цирке. Бедную маленькую куколку аж дрожь пробирала, когда она думала о том, что этот злодей может сделать с бедными циркачами. Присцилле становилось этих дурачков жалко каждый раз, когда она размышляла, как они раз за разом пришивают себе конечности, а вместо органов многих уже черт знает что! Ну, или не черт, а всего лишь местный создатель. Хотя, с другой стороны, что толку их жалеть, они не жалуются. А вот Напасть может и отхватить приключений, если не постарается остаться незамеченным. А для этого ему понадобится либо удача, либо отсутствие ее распространителя.
Ну вот, исчез из виду. Только голос был слышен, зовущий Фортуну. "Конечно, так я тебе и помахала ручкой" - мысленно ответила, и пробралась под ткань, оказавшись внутри шатра. Еще пусто. Конечно, ведь время представления не настало. Хотя, есть ли смысл говорить о времени в этом месте? В идеале, им бы тут бесконечно плясать, на радость самим себе, безголовым.
Куколка пробиралась между рядами, залезла на одно из сидений. Эрика даже на горизонте не было. "Что-то сегодня скучно с тобой совсем" - залезла на спинку, свесив с той ножки. Кажется, Присцилла уже была готова просто дождаться его здесь и заявить, что сегодня он окончательно проиграл эту битву. Минута, две, три.. Все равно тихо. Фортуне было даже обидно, что он сегодня даже спохватился пропажи не сразу! Может, ему уже просто наплевать? Или стареет? Нет, последнее точно отпадает. Скорее первое. Настроение заметно ухудшилось, а вместе с ним и бдительность. "А если Эрик захочет отвязаться от меня? Нет, у него же не получится, ему самому придется умереть для этого, а то случится вряд ли, так что.. Охх, мы ведь навечно связаны теперь". Фотруна не знала, радоваться тому или нет. Она знала одно - зря она расслабилась.
- Котенок, ты не можешь прятаться вечно.
- Ой! - громко ойкнула, резко обернувшись и свалившись на сидение, когда завидела знакомое лицо. В руках Напасти блестела клетка. Клетка! - Ты что задумал?! - неудачно так плюхнулась Присцилла. Сейчас она только пристально смотрела своими черно-голубыми глазками на этот оскал, который не предвещал ничего хорошего. Сказать больше - весь вид Эрика не предвещал ничего хорошего! - Так вот почему ты даже и заметил не сразу.. Так не чееестно, - включилась опция капризного ребенка.

Отредактировано Фортуна (2014-05-18 21:19:44)

Надула губки, скорчила гримасу недовольства. Такие обычно делают дети, когда им конфету не дали, и они мысленно расчленили того, кто это сделал. Несколько секунд пилила взглядом Эрика, затем длинная рука потянулась к куколке. Та сначала начала кататься по сиденью, уворачиваясь от пальцев хозяина, а затем, подскочив на ножки, даже успела перескочить на соседнее сиденье, но далеко все равно убежать не вышло - пальцы подхватили капюшон, когда Присцилла пыталась перебежать на следующее кресло.
- Пусти! - болтаясь на капюшоне, барахталась в воздухе Фортуна. - Порвешь же! - вопила кукла. Эрик наверняка знал, что к своему внешнему виду и своим вещам кукла относится весьма любовно, и лишнее пятно или какая-либо другая порча имущества могла привести Присциллу в бешенство. Она могла вопить так долго, что у Напасти могли лопнуть барабанные перепонки. У кого угодно они могли лопнуть, будь они на месте. - Аяяяяяй! - но на этот раз вопить долго не пришлось. Кукла с грохотом угодила в клетку, ударившись о стенки той. Дверца захлопнулась, а Фортуна так и осталась в непонятном положении, надеясь, что этот тип не переломал ей руки-ноги-шею. Дело обычное, наверняка, но не сегодня! Луна не тем боком повернута была.
- Эрииик, - теперь уже без визга, вполне спокойно, проскулила Присцилла. Напасть тряс клетку, выливая на игрушку все свое недовольство поведением той, а рыжая пыталась ухватиться за прутья и встать. Руки постоянно соскальзывали, а перегородка для птицы, которой явно принадлежала эта вещь, больно била по голове. - Эй, ну поосторожнее! Я на тебя Кролику нажалуюсь! Или еще кому! Я циркачам расскажу что ты им напакостить хотел! - наконец получилось ухватиться за перегородку и более менее подняться, держась за ту. Клетка все еще тряслась, и отпускать эту "спасительную соломинку", которая еще пару секунд назад была бревном, бьющим по голове, Фортуна пока не собиралась. - Ну прости! Я же не думала, что так из-за Палача расстроишься! Я вообще не думала, что ты ему попадешься так скоро! - хлопая глазками, уставилась на Напасть. - Ты же не думаешь, что это я его натравила? - хотя, глупый вопрос. Конечно думает! Раз сейчас так злится. Злился бы меньше, если бы знал наверняка, что кукла всеми силами старалась уберечь его. - Это честно была не я! Клянусь словом хозяина лавки чудес! - хотя, не слишком хороший был аргумент, верить в клятву словом того, кто сам дурит всех, кого не лень. - И у какой канарейки ты клетку украл? Я же не птичка! И ты мне чуть костюмчик не порвал! А новый ты мне вряд ли найдешь.. - Присцилла всеми силами пыталась взыграть на совести этого существа. Она там была, она точно знала, хорошо это знала. Просто где-то слишком глубоко. А ведь и правда, от него же не дождешься ничего хорошего, вот и приходилось действовать на нервы. Да и что он ожидал от куклы, которые созданы лишь для того, чтобы сводить с ума?

Зря только голос надрывала. Результата ноль. "Ну и ладно, ну и Кролик с тобой!" Мысленное напутствие хозяину. А что, считай благословение! Кролик ведь здесь местный Бог, так что его добрая воля развязывает руки многим, и Напасти тоже. Да и все угрозы нажаловаться были на этот раз пустым звуком. Но лишь только в этот раз.
- Ну и ладно, - уселась в центре клетки "по-турецки", скрестила руки на груди, когда Эрик поставил этот новоиспеченный домик на песок и пошел работу работать. - Может тебе хотя бы удачи наколдовать? А то высоко, упадешь еще и разобьешься.. Только ты не думай, что я переживаю. Я просто обещала в этот раз без фокусов.. - но Напасть уже все равно вряд ли слышал Фортуну. Оставалось только внимательно следить за хозяином и надеяться на то, что когда он будет лететь с высоты, Присцилла успеет наколдовать хотя бы ту каплю удачи, которая поможет Мисфортуну не свернуть шею.
Приступ гнева и истерии отступили, оставив после себя чувство смирения. Вокруг тихо, Палача, которого так обожает Эрик, нет, создателя этого места тоже, да и циркачи видимо пока заняты делами более важными. Тишина, спокойствие. Еще уйма времени, что бы успеть напакостить.
Кукла даже заскучала. Она сидела, покачиваясь из стороны в сторону и напевала мелодию, которая только приходила в голову, подкрепляя ее словами по типу "что вижу, то и пою". Игрушка успела увековечить в этой песне и то, как ее посадили в клетку, как Эрик зол и как валил пар с его ушей, и как он полез пакостить, хотя до этого чуть не получил за свои злодеяния и ничему его жизнь не учит. Глупая песенка вышла, но пока другого развлечения не было, оставалось только ждать, пока этот сгусток пакости вернется и заберет Присциллу. "А если он опять забудет про меня?" - вдруг подумалось Присси и та явно занервничала. Такое уже бывало, а ведь она такая маленькая и беззащитная и только и умеет что пакостить, но ведь не по крупному!
Подскочила на ножки, стала быстро ходить по кругу, и не заметила, как к клетке подкрался кот. И кукла обратила на того внимание, когда когтистая лапа попыталась протиснуться между узкими расстояниями между прутьев. - Ааааааааа!.. - завизжала Присцилла. Этот хвостатый негодяй, кажется, принял ее за мышку, или просто за игрушку, которую обязательно нужно зацепить своими когтями. Увиваться от рук Напасти было куда приятнее, чем от этих лап, и все хотя бы потому, что Эрик не мог разобрать ее на несколько ровных частей одним только взмахом. - Уйди, животноеее, - носясь по клетке не хуже любой канарейки, Присцилла пыталась спасти свою собственную шкуру в этой не очень приятной ситуации. Сказать больше, отвратной. Кот сейчас был кем-то вроде того Палача, что так же хотел снять голову с Эрика.
Кот так болтал клетку, что дверца той раскрылась и Фортуна вывалилась на песок. Перемещаться по твердой поверхности "домика" было проще, чем загребать маленькими ножками и ручками по песку. Присси была в нем абсолютно вся - волосы, одежда, песок засыпался в сапожки, а кот в один прыжок мог ее прикончить. "Ну почему я такая бесполезная и не могу наколдовать удачи для себя" - мысленно причитала, пока позади не услышался пронзительный мявк. Кукла обернулась, и увидела, как зверь поспешно убегал, издавая звуки недовольства - мало того что остался без добычи, так еще и огрели.. ботинком.
Фортуна добралась до ботинка, и, ухватив тот за края, потащила до хозяина, который лежал, зарывшись лицом в песок и не шевелясь. Ботинок был нелегким, по меркам Присциллы. - Эрик, - ботинок был оставлен рядом с головой существа, и сама куколка присела рядом, пытаясь погладить того маленькой ручкой по голове. - Эрииик, - снова позвала, теперь уже подтолкнув в макушку.

Отредактировано Фортуна (2014-05-22 12:28:03)

Когда Эрик что-то буркнул в ответ, признаться, кукла даже была рада. Во-первых, ей не придется возвращаться в Лавку. Кто знает, может ее выкинут оттуда за профнепригодность? Удачу хоть она и приносит, порой, но не с таким завидным постоянством, как должна бы. "Может им еще живот давать потереть, типа на удачу? Я вам не какая-нибудь фигурка из слоновьей кости, я живая, и у меня тоже чувства есть!" - Присцилла часто прогоняла эту мысль в голове, когда размышляла о внезапной кончине Напасти. Во-вторых, она просто привыкла к этому вредителю. Ей нравилось пакостить ему, нравилось пакостить вместе с ним. Не смотря на некое однообразие, все-таки было весело. Им тут коротать вечность (а может все-таки и нет?) и мало кто знает, чем занять себя, а тут целый букет - бегай по территориям, принадлежащим различным существам, делай и их, и свою жизнь прекраснее. Ну не мечта ли?
Только счастье было недолгим. Опять этот тип чем-то был недоволен, выругав игрушку. А та все так же стояла перед ним на песке, смотрела снизу вверх преданными глазами маленького котенка. Казалось, они становились все больше и больше в этом молчании, и вот-вот наполнятся слезами. Последнего конечно не произошло. Присцилла только опустила голову, надув губки. Она понимала, что если бы не напакостила с самого начала, то и в клетку бы ее не посадили, и не пришлось бы Эрику бегать за ней так долго. Он бы мог давно спокойно перерезать эти тросы (и не только) и вернуться к себе, и всё, все довольны и счастливы. Но нет же.
Одним словом, игрушка как никогда чувствовала за собой вину. И какого было удивление, когда она все-таки услышала это волшебное слово "спасибо". Присси снова посмотрела на Напасть, только теперь ее глаза, кажется, даже светились, от счастья. Его рука снова потянулась в ее сторону. Кукла начала озираться в испуге с мыслями "чего он опять удумал?". Но оказавшись на плече хозяина успокоилась. Все-таки это место ей нравилось больше всего. Удобнее было, намного.
- Куда теперь? - устроившись поудобнее и на радостях ткнув пальцем Напасть в щеку, прощебетала игрушка, словно и не было всего, что произошло. - Только, кажется, отсюда надо уходить быстрее, а то циркачи не обрадуются, завидев нас, а Дрим и того.. разгневается, - вот она, обычная ситуация, Присси щебечет без умолку, а Эрик молчит. Ладно хоть не ворчит, кукла и тем счастлива была. - Мы домой? Или.. а может в театр? - надеясь на обратную связь, игрушка ущипнула Эрика за щеку. - Буду помогать во всем и пакостить не буду в этот раз, как и обещала, - Фортуна и правда была готова сдержать обещание.

Отредактировано Фортуна (2014-05-28 08:30:39)

Представление шло, как и задумывалось, циркачи выступали, поглощенные своими номерами, зрители восторженно кричали - от ужаса ли или все таки восторга и радости, Мечтатель об этом не задумывался. Искаженные болью гримасы, это успокаивало, когда ты страдаешь не один становится намного легче. Душа Создателя трепетала и ликовала, его безумие вырывалось на волю подобно яду впрыснутому в кровь. Эта отрава, этот яд давно поразили самое сердце Цирка и перекидывались на любого, кто посещал его владения.
Мечтатель не выходил на свет, оставаясь совсем рядом с выходом из шатра, так было проще всего покинуть это место до того момента, когда зрители захотят покинуть трибуны. Впрочем, до конца представления они никуда не денутся, подобно запертой в короб кукле на платформе цирка, они были привязаны к своему месту, обязуясь подчиняться незримым правилам.
Но все пошло не так и магия, подобно множествам мелких, тонких нитей, начала рвать реальность, озаряя все вокруг огнем сотканным из самой тьмы. Именно так мог бы описать все своими глазами безумец, если бы ему было кому. Огонь вспыхнул ярко и слишком внезапно, опаляя циркачей. Огромное дитя ревело и визжало не хуже Свинолюдей учуявших свою добычу. Этот противный звук заглушал все вокруг, только пронзительный крик Уродливой матери перекрывал это странное улюлюканье, коим и считал свои звуки "дитя". Огонь покрывал кожу Уродливой матери, заставляя ее кожу плавиться, словно воск. Волдыри от ожогов становились все больше, лопаясь прямо на глазах, заставляя кожу расползаться и чернеть, обнажая горелое мясо. Мать визжала и кричала, бешено размахивая руками, ее волосы так же вспыхнули пламенем, но довольно-таки скоро от них и вовсе ничего не осталось. Пуф, и на голове не осталось ничего. Как скоро эти ужасные последствия заживут на ней? Мечтателя это интересовало мало, по крайней мере, огонь вызывал в нем отчего-то больше восторга, чем ужаса. Он был красивый, этот огонь. Уродливая мать выбежала на улицу, привлекая своим криком и остальных циркачей, задевая при этом самого Создателя. Не то чтобы это волновало, но боль от опаляющего кожу мимолетного огня заставила с удивлением уставиться на свое плечо, именно им соприкоснулся он с ужасной матерью. Ткань его пижамной рубашки с легкостью расползалась от маленьких язычков пламени, опаляя открывшуюся нежную кожу. Но язычки пламени погасли быстрее, чем Мечтатель бы смог к ним приглядеться. А его кожа, пораженная ожогом, быстро разглаживалась, как неровная ткань после того, как по ней провели утюгом.
Мечтатель поднял свой смешливый взгляд. Он смотрел именно туда, где таилось несчастье, проклятье всех и каждого в мире Карнавала. Он слышал о нем, о них, наверное, правильнее будет так сказать. Напасть с его Фортуной, они срывали не одно представление, угождая Белому и Черному Кроликам, Дрим лишь сомневался, кому из них больше.
Огонь, тем временем, перекинулся на шатер. Вокруг раздавались крики, начиналась паника. Кто-то пытался спасти свою жалкую жизнь, кто-то так же пытался потушить огонь. От пыли шатер горел еще ярче, но безумец даже не смотрел на расползающийся огонь. Вокруг все плыло, искажалось, меняло реальность во взгляде - безумец на то и безумец, чтобы творить в голове свою реальностью. Если он захочет, он сотворит новый шатер, а, может быть, уничтожит здесь все. Для него это так же просто, как, если бы, он захотел сломать игрушку. Только раньше за сломанные вещи его наказывали, причиняли боль даже не сравнимую с болью обгоревшей плоти. Сознание мечтателя искажено настолько, что ему нет дела до того, что творится вокруг. Он ступает вперед, надвигаясь беспощадной монохромной тенью на того, кто захотел разрушить созданное им. Он хотел наказать? Поблагодарить? Или это просто детское любопытство, встретиться наконец с тем, о ком он столько слышал.

И почему кукла не удивлена такому поведению хозяина? Конечно, этот ненормальный вполне вписывался в общую картину, чему тут удивляться. Лезть в самое пекло - Напасть практикует на каждом шагу, это образ жизни, это даже больше, чем жизнь. Фортуна давно для себя определила Эрика именно так.
- Я же говорила, что Дрим может быть здесь, - шептала игрушка. Даже если создатель услышит это - что ему дело до кукол? Тут ведь дело поважнее, посягнули на его собственность, на самого Мечтателя. Кто знает, что он может сделать. - Пошли отсюда, Эрик, - Присцилла не унималась. Она теребила хозяина за растрепанные волосы, но тот лишь продолжал не спускать глаз с создателя цирка. Что может сделать одна маленькая игрушка, если это существо уже что-то вбило себе в голову.
- Спокойно, Присси. Тебе-то он ничего не сделает, - Фортуна тихо, казалось, зарычала. Она злилась на хозяина, на то, как он себя ведет сейчас, но больше всего кукла злилась за то, что из-за его оплошности игрушка может вернуться на полку. - Я не за себя боюсь, а за тебя, - шикнула Присси. - Если он свернет тебе шею, у меня больше не будет хозяина. Я вернусь к хозяину лавки.. А я не хочу к хозяину лавки! Ты для меня должен беречь свой хребет, понял? - ярко голубые глаза не по-доброму сверкали, а сама игрушка так вцепилась Эрику в волосы, что чуть не вырвала тому клок волос.
Напасть не обращал внимания. Он отступал назад, но все равно все внимание было обращено только на Мечтателя. Фортуне нельзя было докричаться до Напасти, чтобы тот ушел, тогда нужно было хотя бы сделать так, что бы тот не угодил в огромные нелепые руки дитя. - Берегись! - и рука прошла мимо. Фортуну болтало из стороны в сторону, а та цеплялась за все, что попадало под руку, чтобы не свалиться под ноги Эрику и не быть растоптанной. Интересно, внутри у нее было что-нибудь? И почему создали таких игрушек, как Фортуна?
- Эрик, он снова тянет свои руки! - и снова куклу заболтало из стороны в сторону, когда Мисфортун увернулся от удара. Вот это веселье, давно такого не было! Если вообще было. Встретить создателя, во всей красе и великолепии, да еще и попасться под горячую огроменную руку его зверушки! Оставалось только надеяться, что Эрик не войдет во вкус и не побежит в лапы и к создателю отеля, а может и к самому кролику, подергать того за уши или хвост.

Не смотря на возникшее напряжение вокруг, сам же Создатель казался совершенно спокойным, словно его и не особо волновало то, что все вокруг полыхало. И все же, это пугало еще больше, от монохрома никто не знал чего ожидать. Разозлиться? Повалит? Уничтожит? Или все же отпустит? Впрочем, сам мечтатель не знал, чего бы ему больше хотелось, это было с родни тому, если бы ребенка запустили в магазин сладостей и разрешили выбрать только одну.
Дрим, будто бы и не услышав слов Напасти, протянул свою маленькую ладонь к кукле. В его движениях не было напряжения, наоборот, он сделал это как-то плавно, гипнотизирующе, не давая никому из присутствующих опомниться. И вот уже его ладонь касается макушки куклы, неумело, как если бы любое прикосновение мечтателю удавалось с невыносимыми муками. Это с трудом можно было бы назвать поглаживанием, но больно делать кукле мечтатель не стал.
- Красивая. – То ли, как комплимент, то ли, как факт произнес Создатель, убирая руку до того момента, пока шокированные «гости» не сделали это за него. При всем при этом, Дрим, казалось бы, и забыл, что минуту назад «отчитывал» их за разрушенный шатер. В общем-то, сосредоточиться на чем-то одном мечтателю было сложно, он даже взгляд свой то и дело отводил, бросая, то на Напасть, то на Фортуну, и даже иногда на горящие трибуны. Огонь был повсюду. Повсюду, но только не там, где стояли они, словно образовывая вокруг Создателя круг, не давая более никому войти в это пространство, но и выйти.
- Кролик расстроится, если я позволю всему здесь сгореть. – Говорил ли это мечтатель виновникам или сам себе – оставалось вопросом. Протягивая руки в адское пламя, а по-другому его назвать было нельзя, Дрим выглядел до нельзя спокойным. И даже, когда пламя начало пожирать его кожу, обугливая мясо и оголяя белоснежные кости, он не даже не дернулся. Чувствовал ли он в этот момент хоть что-нибудь? Или был настолько поглощен и заворожен столько причудливой и отвратительной картиной? Шатер наполнил запах горелой плоти, а вместе с  ним, казалось, стены шатра стали только надежнее. Огонь не погас, но язык пламени перестали все сжигать дотла. Трибуны, цирковые атрибуты и прочее, все было целым, как и сама ткань шатра, но при этом поверх предметов пробегались огоньки пламени, напоминая иллюзию. Безумие наполняло это маленькое помещение, искривляя пространство, заставляя усомниться в собственном рассудке. Ходит слух, что если ты попадаешь в цирк, то рано или поздно, ты сойдешь с ума вопреки всему.
- Вы… Вы должны быть благодарны… – Голос звучал ниже и гораздо тише, чем до того. Буквально на глазах руки Создателя начали вновь обрастать плотью, приобретая прежний вид. – Плохих детишек наказывают…

Вжалась где-то между шеей и плечом хозяина, но все равно - неотрывно следила за действиями Создателя Цирка. Виной всему любопытство, которое ведет вас в темный подвал ночью, если там послышались страшные звуки и резко отключился свет во всем доме. Настолько оно было сильным.
Большие голубые глаза, казалось, сверкали, будто были чем-то вроде драгоценных камней. Из-за черных белков и тени от волос Напасти - эффект усиливался.
"Интересно, многие ли видели его..". Кукле казалось, что Дрим не из тех, кто здоровается за руку с каждым. Тут надо сильно постараться, чтобы нарваться на его визит, заслужить. Они с Эриком заслужили, пусть заслуга и не была из ряда положительных. Хотя, все оценивается в зависимости стороны, с которой смотришь. Та сторона, на которой были они - не так уж сильно омрачала этот горевший шатер.
Фортуна немного расслабилась, теперь уже не так сильно прижимаясь к хозяину. Пальчики крепко, сколько вообще было сил в этой игрушке, сжимали ткань, чтобы не свалиться. Но в остальном напряжение немного, но отступило. Может, во всем была виновата обстановка, или просто внешний вид Мечтателя? Присцилла не чувствовала в нем напряжения, он был слишком спокоен и будто безучастен, но это и не давало расслабиться полностью. И даже когда рука Создателя потянулась к кукле, внутри той бушевали два чувства - осторожность, которая заставила в первые секунды снова вжаться в Эрика, тем самым отсрочив момент соприкосновения ладони Дрима и головы игрушки, а с другой стороны - любопытство, которое заставляло все равно не сводить взгляд с этого человека, и человека ли вообще.
Неумелые поглаживания. У Эрика лучше выходило, когда на того накатывали приступы нежности, раз в сто лет, по великим лунным праздникам. Но кукле стало снова невыносимо жаль циркачей и более всего Мечтателя. Хотелось научить его хотя бы такой вещи, как самая чуточка нежности. Может и обитатели этого места немного бы преобразились.
Но все эти надежды снова рушились, под видом обгоревшей плоти и завороженного взгляда хозяина той плоти. Цирк менялся на глазах, да и сам Дрим тоже.
Кукла тихо шикнула на Эрика, чтобы тот был осторожнее - и с таким явным поиском путей отступления, да и со словами. - Помни, так же легко, как он спас этот шатер, он наверняка может и уничтожить других, - шепотом проговорила Фортуна на ухо хозяина. "Пусть он так и повел себя, по отношению ко мне.. Странно это все".

Мечтатель видел страх, ощущал, как им пропитывается все вокруг. Его боялись, несомненно, они поняли, что не стоило спорить с тем, кого нельзя контролировать. И все же они сопротивлялись, сопротивлялись, старались не слушать его голос, не вникать в его слова.
Голос едва заметно дрогнул.
Он чувствовал нотки зависти в своем сердце, ее цепкие руки где-то рядом и легкую усмешку зловредной особы порока. Мечтатель завидовал этим двоим. Они были привязаны друг к другу, в этом ощущались настоящие семейные узы. Не те, что связывают кровью, но нечто большее, чем можно было бы описать. Она защищала своего хозяина. Он защищал свою куклу.
Сердце сжалось от обиды, злобы, зависти. В жизни мечтателя никогда не было ничего подобного и, он точно в этом уверен, не будет. Цирк воссоздал его личный ад, желание и все то, о чем нельзя было бы мечтать. Именно так он всегда видел семью, именно так он видел других людей. Омерзительные, лживые создания, которые воссоздают свою душу внешним уродством.
Но эти двое были не из его мира. Они отличались от признанных правил безумца и нарушали все то, что он так кропотливо создавал. Дрим поджал губы, напоминая обиженного ребенка, который хотел посмотреть свой любимый мультик, а его гнали спать.
- Значит… Ты не хочешь, чтобы он составил тебе компанию? – С легким непониманием и обидой поинтересовался безумец у Фортуны. Не то чтобы его интересовал ответ, скорее безумцу хотелось подтвердить собственные мысли.
- Это нечестно. – Только и произнес Дрим, и, казалось, вместе с этим иллюзия его гипноза рассеялась. Все встало на свои места, как и было до этого, до того, как мечтатель пришел в это место, до того, как Напасть со своей куклой задумали спалить шатер. Где-то совсем послышался гомон циркачей, которые вот-вот собирались наполнить до этого пустой шатер.
Безумец больше ничего не говорил, что толку от слов, он прекрасно показал нарушителям, что отпускает, прощает. На этот раз. И, возможно, в голове у мечтателя сейчас гораздо больше мыслей на счет собственного одиночества, чем разрушения, которые требовали своего внимания. Никогда еще Создатель не выглядел настолько потерянно и одиноко. Он был потерянным ребенком, как потерянные мальчики на острове Неверленд, он так же никогда не смог бы повзрослеть, но и вернуться ему больше было некуда.
«Уходите»

Этот момент показался вечностью, а потом тишина.
Фортуна сначала не была уверена - можно ли открыть глаза. Она надеялась услышать хоть какой-то звук, который бы стал сигналом к действию. И наконец они прозвучали, слова Мечтателя. С закрытыми глазами кукле представился маленький обиженный ребенок, еще минуту назад Присцилла не сказала бы, что Создатель Цирка выглядел именно так.
Игрушка открыла один глаз, второй, будто боялась, что что-то им может навредить. А затем перевела взгляд на Мечтателя - и правда, сейчас он был лишь обиженным ребенком. Фортуна отпустила хозяина, оставаясь сидеть на плече, но все еще смотрела на Мечтателя - дети страшны в своей обиде, так что скорее это было тем самым сигналом к действию.
- Пошли отсюда, пока отпускают, - тихо сказала кукла. - Скоро представление, нечего тут больше делать.
Кукла соскользнула с плеча Напасти, оказавшись снова на песке. Кажется, до хозяина игрушки наконец дошло, что хватит испытывать терпение Мечтателя. Хвала Кролику, одумался! Встал, стал отходить назад, к выходу. Фортуна еще с пару секунд смотрела на него, снизу вверх, а затем развернулась подошла к Мечтателю, настолько быстро, на сколько ее ножки позволяли перебирать по этому песку.
Ни сказав ни слова, игрушка дотронулась до ноги Мечтателя, смотря на того так же снизу вверх. Могло показаться, будто она пытается загипнотизировать его своими голубыми глазами, но на деле ничего подобного не происходило. Этот жест был нечто вроде "спасибо". Снова взыграла совесть. Но и инстинкт самосохранения играл тоже.
Фортуна убрала руку и стала догонять хозяина, утопая в этом песке через шаг. Приходилось прыгать, чтобы по шею не уйти в эти мелкие частицы.
- Эрик, подожди, - Фортуна уже запыхалась. Она тянула ручки к хозяину, чтобы тот помог ей. - Возьми меня на руки, не стой столбом, - к интонациям возвращалась обычная капризность, а к поведению - наглость.
Оказавшись снова на плече хозяина, Фортуна вздохнула, чувствуя облегчение.
- Смыться надо было прежде, чем у тебя проснулось желание нарваться, - прежние нравоучения. - Да не бойся ты, в этот раз я его больше жалеть не буду. А ты лучше прояви сочувствие ко мне, наряд испорчен прям как обычно выглядит твой! - теперь было видно, что кукла уже забыла о шатре, да и Цирке в целом. Пока что. Теперь волновал только собственный внешний вид. - И хватит плестись так медленно, а то ноги заплетаются так, что глядишь и того.. упадешь лицом в грязь.